Тем не менее кафедры делают все возможное, чтобы учебно-методическая работа велась на должном уровне. Отсутствие лабораторной базы восполняется практикой на заводах. Студенты технологического факультета проходят практику по технологии нефти в лабораториях УНПЗ и ЦИАТИМ. Места преддипломной практики на геологоразведочном факультете стоит перечислить: это Ишимбай, Бугуруслан, Улу-Теляк, Красноусольск, Туймазы, Благовещенск, Краснокамск, Северокамск, Сызрань, Иркутск, Коканд, Гурьев, Небит-даг, Кунгур…
На промысловом факультете ведется разработка дипломных проектов в соответствии с нуждами нефтяной промышленности в условиях военного времени. Одной из лучших считается кафедра технологии металлов (профессор Е. Кузмак), где идут занятия в мастерских по металлографии и сварке. Кафедра графики под руководством старшего преподавателя А. Тюхтенева проводит лекции и практические занятия, обеспечив своевременно студентов программами и неплохо оборудовав чертежный кабинет. При кафедре английского языка систематически консультируют студентов не только преподаватели, но и приглашенные специалисты. В марте 1942 года комиссия Наркомфина оценила состояние учебно-методической работы кафедр как удовлетворительное.
В 1941–42 учебном году Московским институтом в Уфе было выпущено 79 специалистов, они распределились на работу отделом кадров Наркомнефти. Коллектив института работал над тем, чтобы в дальнейшем, несмотря на трудные условия, выпускники показывали себя высококвалифицированными специалистами.
И в этом особую роль сыграло привлечение студентов к научно-исследовательской работе, которая в 1942 году проводилась учеными института по 27 темам, финансируемым на государственном уровне, и по 20-ти, выполняемым по хоздоговорам.
Из-за отсутствия необходимой лабораторной базы хозрасчетная тематика, утвержденная Наркоматом нефтяной промышленности, выполнялась в лабораториях Уфимского НПЗ, эвакуированных из Москвы и Ленинграда института авиационных топлив и масел (ЦИАТИМ) и института высоких давлений (ГИВД). В тематическом плане научно-исследовательских работ стояли фамилии научных руководителей: докторов технических наук Ф. Требина, Е. Кузмака, И. Чарного, докторов геолого-минералогических наук А. Жданова, Л. Пустовалова, М. Чарыгина, кандидатов наук А. Топчиева, М. Панченкова, И. Муравьева, А. Крылова, В. Флоренского, С. Вольфсона, Д. Л озинского, Л. Гельзина, С. Эпштейна, доцентов М. Корсакова, В. Гурвича, старших научных сотрудников Т. Лапинской, А. Русецкого и других.
Хотя в связи с отсутствием средств на подготовку научно-педагогических кадров в начале войны аспиранты были отчислены, некоторые преподаватели в начале 1942 г. все-таки выполняли диссертационные работы. Приказом от 11 мая 1942 г. предписывалось возобновление работы с аспирантами, ученому секретарю института доценту М. Корсакову надлежало составить списки аспирантов, обозначить тематику их диссертаций и степень готовности к защите.
В июне 1942 г. начала функционировать аспирантура кафедры нефти, и первым аспирантом технологического факультета в Уфе стал Р. Эпштейн. В конце октября уже трое аспирантов были зачислены на специальность «Технология нефти». В ноябре на кафедру экономики нефти поступила аспирантка Я. Ляпунова. Ассистент А. Коссовская, из аспирантов еще «московского розлива», уже представила работу «Литолого-фациальный анализ угленосных отложений Европейской части СССР». Были определены сроки окончания исследований на соискание ученой степени доктора наук у доцентов В. Кречмера, В. Флоренского, Д. Л озинского, Н. Успенской, А. Топчиева, у профессора И. Брода. В планах издания методической литературы значились профессора Л. Слоним, Л. Пустовалов, М. Чарыгин, доценты И. Муравьев, Н. Успенская, Н. Шацов, А. Крылов и другие.
Естественно, что творческий поиск преподавателей не оставлял равнодушными их учеников, тем более что они почти с первых шагов попадали на практические занятия в заводские лаборатории и мастерские. На Уфимском заводе устроились на работу Вишнякова, Белоусова, аспиранты института с московских времен, они брали студентов к себе на практику. Профессор Т. Л апинская вспоминала, как их кафедра устраивала для студентов экскурсии на берег Белой, где наблюдали гипсоносные отложения, пустоты и воронки. Ребята залезали в эти природные дыры, доставая гипсы и соли. Многие находки попадали потом на стенды музея, который сумели открыть в 42-м году, когда получили отправленные из Москвы коллекции и дополнили их новыми экспонатами. Ездили целыми группами на шиханы — известковые горы возле Ишимбая и Стерлитамака. Василий Павлович Флоренский, который руководил студенческим научным кружком, летом возил его членов по Белорецкому тракту. Этот кружок существовал с 1935 года, и, несмотря на войну, его заседания возобновились, только называться он стал не петрографическим, как раньше, а геологическим. Студенты делали доклады, их слушали не только члены кружка, но и преподаватели. Сохранились протоколы заседаний. Например, 21 января 1943 г. присутствовали Хлебникова, Михайлова, Прокопьева, Косырева, Буров, Рудий, Лапинская — всего 34 человека. На шестом заседании с докладом о жизни Вернадского выступил студент Владимир Семенович, после чего послали приветственную телеграмму Вернадскому. Кружковцы издавали бюллетень о своей научной работе.
Отличная учеба, научная работа — успевали всюду, при том, что военное время требовало мобилизации и преподавателей, и студентов для помощи трудовому фронту. Не говоря уж о фронте боевом, куда, например, в мае 1942 г. добровольцами ушли пятеро ребят с геологоразведочного факультета: Н. Громович, Г. Моисеева, А. Васильева, М. Фолькман и Р. Щербакова. В связи с острой нехваткой в Красной Армии офицерских кадров с технологическими специальностями были отправлены в Военную академию механизации и моторизации 9 старшекурсников технологического факультета, а также 13 студентов ГРФ. И в тылу коллектив МНИ им. Губкина помогал фронту. Дежурили в госпиталях, летом трудились рядом с колхозниками на прополке, уборке и сушке сена, за что получали потом овощи для институтской столовой. 59 студентов с ГРФ, 183 с ПМФ и 14 с ИЭФ были мобилизованы для работы на Уфимском крекинг-заводе. Зимы выдались в начале войны и суровые, и снежные, нередко раздавались телефонные звонки: «Пришлите студентов на станцию для расчистки путей».
В ночь с 26 на 27 января 1943 г. институту было поручено оборонное задание по расчистке железнодорожных путей на станции Черниковка для обеспечения отправки составов с военным грузом на фронт. Вышли в мороз и метель 262 человека и трудились героически. Многие были тогда отмечены в приказе и премированы ордерами на промтовары. В любом деле сотрудники института, преподаватели были вместе с молодежью. Кровь сдавали и те, и другие, но это уже за дополнительный паек или за деньги.
Несмотря на условия, порой мало пригодные для занятий, на нехватку учебников, на отвлечения для разных работ, многие студенты отлично учились. В первую весеннюю сессию на геологоразведочном факультете из 41 старшекурсника 32 перешли на следующий курс без академических задолженностей. По результатам зимней экзаменационной сессии 1942–43 учебного года 24-м студентам ГРФ была объявлена благодарность и выплачена премия за лучший результат в учебе, сталинскими стипендиатами стали Е. Воскобойников и В. Семенович. Защитили дипломные проекты первые выпускники — зимой 1943 года на ПМФ их было 22 человека, а в мае уже 36 молодых специалистов этого факультета были направлены на производство. С марта 1943 г. начался полноценный выпуск специалистов на технологическом факультете, где дипломные проекты защищались по специальности «Нефтезаводское оборудование», а с июня — по специальности «Технология нефти». В течение зимы–весны 1943 г. на инженерно-экономическом факультете, включенном из-за малого числа студентов в состав ПМФ, было выпущено 9 человек с защитой дипломов.
Сегодня все эти успехи в учебе, возможно, кажутся мизерными в сравнении с нынешним количественным и качественным составом студентов Уфимского государственного нефтяного технического университета или Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина, но давайте хотя бы кратко вспомним о тех бытовых трудностях, которые пришлись на долю ребят, что получали высшее образование в первые годы войны.
Студенты размещались в 27 деревянных бараках, весьма удаленных друг от друга. Там они занимали 3 комнаты и 24 так называемые кухни. В комнатах жило от 20 до 50 человек, эта теснота порождала и грязь, и засилье насекомых. К этому добавлялись проблемы со снабжением кипятком, существенная нехватка постельного белья и мыла.
Сначала питались в столовой № 2 Горторга, где приходилось в очереди простаивать не один час (!) да еще получать не самую качественную пищу. Естественными были опоздания на занятия и недовольство питанием.
В начале февраля 1942 г. вступила в эксплуатацию столовая № 4, где студенты могли питаться три раза в день, причем по карточкам выдавался только обед. Качество и готовки, и обслуживания значительно повысилось.
Комиссия Наркомнефти по обследованию бытовых условий студентов и преподавателей МНИ сочла необходимым во избежание болезней перечислить обязательные меры, которые должны быть приняты Наркоматом: снабжать ежемесячно хозяйственные службы мылом в количестве 250 кг; выделить студентам 200 пар сапог, 400 простыней, 200 одеял, 400 наволочек, 100 матрацных чехлов и 100 кроватей. Были установлены сроки для Уфимского крекинг-завода и «Уфимнефтезаводстроя» — к 20 апреля 1942 г. закончить строительство общежития для студентов, планировавшегося раньше под ясли; к 10 апреля выделить под общежитие и отремонтировать один из трех бараков взамен 24-х комнат, занятых институтом в разных бараках Соцгорода; не позднее 15 апреля выполнить полностью распоряжение замнаркома Н. К. Байбакова о выделении двух квартир с десятью комнатами для профессорско-преподавательского персонала и провести работы по монтажу канализационной сети в преподавательском корпусе.
Одновременно при участии членов комиссии Наркомнефти 20 марта был составлен график работ, согласно которому трест «Уфимнефтезаводстрой» должен закончить оборудование лабораторий к 31 марта. По договору его нужно было завершить еще 1 марта, но даже к 20-му работа была сделана лишь на 50 процентов, при этом исполнитель ссылался на отсутствие стройматериалов. При составлении графика было учтено, что материалов вполне достаточно для отделки лабораторий, чтобы дать возможность хотя бы начать лабораторные работы, пока без газа, ибо к этому времени совсем не были начаты пристройка зданий для газовой станции, оборудование и монтаж газовой станции, а также монтаж электросилового оборудования, не был готов склад для нефтепродуктов.
Руководство института особенно обеспокоилось таким положением в преддверии нового, 1942–43 учебного года. Секретарь парторганизации МНИ В. Комиссаров отправил 14 августа 1942 года обращение управляющему Башнефтехимкомбинатом С. Кувыкину и секретарю Башкирского обкома ВКП(б) С. Ятрову, где привел целую программу действий по выполнению приказа наркома нефтяной промышленности И. Седина о предоставлении дополнительных площадей под общежития для студентов. Еще раньше руководство института обращалось за поддержкой к самому наркому, и он отправил соответствующую телеграмму в адрес Кувыкина и Ятрова. После этого были выделены бараки, но в таком состоянии, что потребовался немедленный ремонт. «Уфимнефтезаводстрой» откомандировал рабочих, которые начали в бараке № 6 обивку стен дранкой под штукатурку и подготовили барак № 2 для малярных работ, но их вскоре направили на другие объекты. И снова В. Комиссаров, который временно исполнял еще и обязанности директора института, забил тревогу, написав докладную записку С. Кувыкину и С. Ятрову. К тому времени уже значительно возрос прием студентов на I курс, почему и потребовались дополнительные площади для их проживания, а также для размещения педагогов. В одном из обращений в Совнарком Башкирской АССР и Обком ВКП(б) указывалось, в частности, что «институту предстоит привлечь ряд новых работников из Москвы и других городов: члена-корреспондента Академии наук проф. Л. С. Л ейбензона, доктора технических наук проф. Н. И. Белоконь, доцента Маркелова и др.».
Конечно, тогда многое определялось тяжелыми, порой невыносимыми обстоятельствами — холодом, голодом, неустроенностью, трудным положением на фронтах, разлукой (порой навсегда) с семьей, с близкими; тем большее значение приобретали выдержка и организованность людей, мудрость и ответственность руководителей.
